 Музыкальная критикаУ музыкальной сборной мира болельщиков пока немногоВ Большом зале консерватории прошел концерт под названием "Трио-94". Перед московской публикой выступили обладатели гран-при трех крупнейших конкурсов мира.КоммерсантЪ / Среда 05 октября 1994 Международный конкурс им. Королевы Елизаветы (Брюссель), Международный конкурс им. П. И. Чайковского (Москва) и Международный конкурс им. Вэна Клайберна (Форт-Уорт, США) -- вот три первые позиции в мировом рейтинге исполнительских конкурсов. Самый старый из них -- брюссельский, носивший еще до войны имя великого скрипача Эжена Изаи: одними из первых его лауреатов были Давид Ойстрах и Эмиль Гилельс. Самый молодой -- клайберновский, учрежденный, в свою очередь, в честь первого лауреата конкурса имени Чайковского; но и он был проведен уже ни много ни мало девять раз.
Прошедший концерт продолжил цепочку мероприятий, устраиваемых Министерством культуры, дирекцией республиканских и международных конкурсов и филармонией (на этот раз концерт спонсировал Мытищинский коммерческий банк). Однако ничего подобного последнему конкурсу Чайковского, когда БЗК ломился от публики, не произошло -- партер был едва заполнен, а оба амфитеатра вообще целомудренно закрыты.
Между тем артисты явно заслуживали большего внимания. Японская скрипачка Яйои Тода (26 лет, гран-при в Брюсселе в 1993 г.) явила собой полную противоположность московской фаворитке Дженнифер Кох, исполнив Первый концерт Макса Бруха в открытой, страстной и гораздо более "взрослой" манере. Итальянский пианист Симон Педрони (24 года, Золотая медаль в Форт-Уорте) был, напротив, строг и замкнут, как человек, обремененный высоким посланием. И в Фортепианном концерте Моцарта до минор (#24, KV 491), и в сыгранной на бис листовской транскрипции "Смерти Изольды" Вагнера он выглядел продолжателем интеллектуальной, прогерманской традиции итальянского пианизма, идущей главным образом от Маурицио Поллини. Певица из Абхазии Хибла Герзмава (сопрано, 24 года, гран-при в Москве), спевшая две арии из опер Римского-Корсакова, подтвердила такие свои достоинства, как чистота интонации и аккуратность в следовании музыкальному тексту. О просчетах музыкантов мы имели бы право говорить, если бы были уверены, что они не зависели от некоторых "технических причин".
Дело в том, что на концерт по невыясненным причинам не прибыл дирижер Равиль Мартынов. Начало было задержано на 27 минут, после чего место за пультом Академического оркестра Московской филармонии занял героический доброволец -- концертмейстер Григорий Красько. Победителей не судят, а то, что программа за вычетом двух арий была исполнена до конца, само по себе можно считать бесспорной победой.
|