 Музыкальная критикаРегламент любви и мираВ «Ромео и Джульетте» на сцене Opéra Bastille есть музыка Берлиоза, танец и даже элементы натуры. А когда тела засыпают, возникает инсталляцияВедомости / Пятница 02 ноября 2007 В новом спектакле знаменитой немки Саши Вальц эффектная точка: временно умершую Джульетту засыпают гравием — так, что остается только лицо Орели Дюпон. Смотрится оно очень эффектно и даже символично: после того как этуаль балета Opéra de Paris проделала на просторной сцене Bastille столько движений, тело должно погибнуть. В чувстве тела Саше Вальц не откажешь: оно феноменально, поэтому любая ее работа интересна, даже если и не отмечена божественным вдохновением, как была «Дидона и Эней» Перселла в берлинской Staasoper, где танцовщики двигались в раскрепощающей тело воде. В Париже тела засыпают камнями, что отменяет не только танец, но и жизнь. Высказывание радикальное: мир устроен так, что все, что не вписывается в регламент, уничтожается. Мысль проявлена ожесточенно: среда подчеркнуто агрессивна, любовь изначально обречена — первую дуэтную сцену Орели Дюпон и Эрве Моро танцуют как последнюю, а пропасть между влюбленными образуется, как только дуэт закончен, — Джульетта на пандусе поднимается вверх, Ромео остается внизу. Величие этого театрального высказывания портят две вещи: буквальное следование сюжету и финал. Когда влюбленные уже лежат на белом пандусе, под Берлиоза, делающего торжественное назидание потомкам, идет братание кордебалета Opéra de Paris и танцовщиков компании Sasha Walz & Guests, баса Михаила Петренко (одна из трех вокальных партий), хора и оркестра под управлением Валерия Гергиева. Примирение по Шекспиру выглядит настолько прямолинейно, что катарсиса не возникает. Париж |