 Музыкальная критикаНе следует быть гордымКогда просишь ради хорошего дела, считает Владимир СпиваковВедомости / Среда 20 июля 2005 Во французском Кольмаре закончился музыкальный фестиваль, придуманный Владимиром Спиваковым, создателем, художественным руководителем и главным дирижером Национального филармонического оркестра России и камерного — «Виртуозы Москвы», а также президентом московского Дома музыки. Спиваков рассказал «Ведомостям», почему он больше не хочет проводить фестиваль в Кольмаре и почему предпочитает играть дома. — В прошлом году вы предполагали, что фестиваль в Кольмаре, завершает свою историю… — Пока фестиваль продолжится. Меня уговорил мэр города. Во Франции считают, что с рождением этого фестиваля в Кольмаре произошла культурная революция. Рядом находится европейская столица — Страсбург. И весь Страсбург приезжает на концерты в маленький Кольмар. Хотя, честно сказать, я до сих пор хочу расстаться с фестивалем. И не из творческих соображений. Во Франции огромное количество очень глупых законов. Например, чтобы ребенок мог выступать на фестивале, он должен пройти французскую медкомиссию. И недостаточно им справки от российских врачей. Подобные вещи меня как-то напрягают. Французы чрезмерно придерживаются буквы закона. А если любую, даже самую хорошую идею довести до крайней точки, она становится своей противоположностью. Но я фестивалю благодарен — он мне дал настоящий организационный опыт и большие связи с артистами. — Этот фестиваль был посвящен Шостаковичу. Вы решили сыграть на опережение — мир будет отмечать столетие композитора через год? — Быть может, это и выглядит опережением. Но в этом году исполнилось 30 лет со дня смерти композитора, момента, когда человек переходит в иное измерение и занимает совершенно другое место в истории и в мироздании. На мой взгляд, эта дата тоже достойна внимания. И, конечно, я думал о том, что весь мир в 2006 г. будет наполнен музыкой Шостаковича. А ведь если даже самое любимое блюдо есть каждый день весь год, то, мягко говоря, к нему можно охладеть. Есть планы все-таки провести еще один фестиваль в Кольмаре на следующий год. Этот фестиваль я хочу посвятить Эмилю Гилельсу. Считаю его не меньшим гигантом, чем Рихтер, в тени которого он всегда находился в России, несмотря на его официальное признание как титана русского пианизма. А будет ли 20-й фестиваль, не знаю. Вряд ли. — Завершающийся сезон был для вас юбилейным — вы отметили свое 60-летие и , 25-летие «Виртуозов Москвы»… — Просто принято юбилеи справлять. Думаю, это условные вехи. Все зависит от внутреннего самочувствия. В моей жизни ничего не изменилось. Жизнь идет дальше. Но юбилейные торжества — это колоссальное напряжение. Все это выдержать было крайне тяжело. Я был счастлив, что сразу после торжеств «Виртуозы Москвы» отправились в поездку по России, СНГ и Европе, потом в Америку. Только что мы вернулись из Стамбула и Сингапура. Получилось настоящее мировое турне. Пока секретов раскрывать не стану, но мне еще хочется кое-что сделать. «Виртуозы» еще не сказали своего последнего слова. — «Виртуозы» построены по караяновскому принципу — ни одной юбки в оркестре. Неужели вы хотите и этот негласный закон отменить? — Очень даже может быть. С возрастом я смягчился. Тосканини как-то заметил: если женщина красива, то она мешает работе оркестра, если она уродлива, то она мешает мне. — А вам? — Мне не мешает ни то ни другое. — В каком настроении Национальный филармонический оркестр завершает второй сезон? — В рабочем. Если посмотреть количество концертов и сделанных программ, то год нашей жизни можно засчитать за пять лет. Я хочу, чтобы в ближайшее время был пройден огромный материал, из которого потом выкристаллизуются наши собственные шедевры, как, например, «Симфонические танцы» Рахманинова. Сейчас мы сделали Четвертую Малера, которую в России еще не показывали. Может быть, сыграем попозже. Я люблю дать возможность отлежаться произведению. Так многие художники работали. Веласкес делал набросок и закрывал холст на долгое время и потом смотрел на него как на новый. Сезанн говорил: когда я открываю окно в свой сад, я каждый раз его не узнаю. Еще попутно, по просьбе Гарри Бардина, мы успели записать музыку — 25 номеров из «Лебединого озера» Чайковского — к мультфильму «Гадкий утенок». Причем сделали это с одного дубля. И, может быть, даже я буду озвучивать одного персонажа. — Кого же? — Петуха. — А вы согласились бы сегодня сняться в кино? — Мне это было бы интересно. Только в русском кино. Например, у Бортко, Учителя или Сокурова. Но на это надо иметь много времени, которого у меня нет. И все же я такой возможности для себя не исключаю. — Вы не боитесь под бременем президентских обязанностей в Доме музыки превратиться в чиновника? — Ну какой же из меня чиновник. Будучи в доме, я сутками репетирую и никакого непосредственного отношения к хозяйству не имею. Мои обязанности в Доме музыки прежде всего художественные, а не какие-либо административные. Но обязанности есть обязанности. Они с детства начинают появляться по нарастающей, и их надо выполнять до конца жизни. — Вы ни разу не пожалели, что согласились занять президентское кресло? — В президентском кресле я не сижу. Но все же иногда сожалею о своем решении. В Доме музыки не все так гладко. Много проблем, связанных с организацией концертного дела. Конечно, неизбежны и «арендные» события, которые должны финансово питать дом. Но ничто не должно выходить за рамки хорошего вкуса. Дом предназначен для духовного обогащения нации. Часто я сам договариваюсь с зарубежными солистами о снижении их гонорара за выступление в Доме музыки. — Как вы формируете афишу Дома музыки? — Конкурировать с другими залами — это ложная позиция. Почему, например, никого не смущает наличие в Нью-Йорке Carnegie Hall и Lincoln Center? Думаю, что в Доме музыки должны реализовываться самые интересные идеи и программы. И постепенно люди привыкнут, как привыкли к Большому залу консерватории. Но ни одна церковь сразу не становится намоленной. В России люди приходят на концерты, чтобы духовно наполниться, — это не социальное обязательство, как на Западе. Хотя на Западе все организовано замечательно. Я приезжаю на Запад и ни о чем, кроме музыки, не думаю. Но такого удовлетворения от выступления, как в России, там не бывает. Это просто работа. Американцы говорят: well done. Так можно сказать о хорошо прожаренном мясе, а не о концерте. — А каким будет в нынешнем году третий фестиваль «Владимир Спиваков приглашает…»? — В ноябре я вновь соберу в Москве многих выдающихся артистов — своих друзей со всего мира. На фестивале выступят звезды Мариинского балета, выдающийся итальянский бас Ферруччо Фурланетто, замечательная американская певица Индра Томас, которая впервые приедет в Россию. И еще будет представлена сценическая оратория Онеггера «Жанна д'Арк на костре» в постановке Кирилла Серебренникова. Главные роли исполнят Фанни Ардан и Дмитрий Назаров. Как всегда, самый трудный вопрос в финансовой поддержке. Приходится просить. Просить очень тяжело. Но все же, думаю, верна мысль, что не следует быть гордым, когда просишь ради хорошего дела. И надежд я не оставляю. |