 Музыкальная критикаСлавная женщинаСезария Эвора в «Олимпийском»Ведомости / Пятница 04 апреля 2003 Самая знаменитая уроженка Кабо-Верде (Острова Зеленого Мыса), обладательница дивного голоса, большая поклонница нездорового образа жизни, Сезария Эвора вновь пожаловала в Москву. Нынешний визит славной женщины отличался от предыдущих в основном амбициями организаторов: именитой гостье предоставили не маленький зал, и даже не большой, а целый стадион «Олимпийский». По правде говоря, репертуар Эворы совершенно не предназначен для «олимпийских» просторов. Куда заманчивей, слушая ее, представлять себе, скажем, какое-нибудь насквозь прокуренное полуподвальное кафе, где завсегдатаи от жары оплывают потом, а под низким потолком медленно крутится вентилятор. Но, судя по той любви, которую песни Эворы вызывают в сердцах россиян, их исполнительнице настоятельно требовалось очень большое помещение — чтобы вместить всех желающих и не чувствовать себя стесненно. Народу было действительно много, причем, что бывает редко, VIP-партер оккупировали самые ярые поклонники бабушки Сезарии — восторженный свист и танцы начались задолго до того, как она выплыла на сцену и, кажется, даже до того, как вообще зазвучала музыка. Выход главной героини предваряла долгая преамбула — все первое отделение с целью немного разогреть публику пели друзья Эворы, «сливки общества» Кабо-Верде. Не обладая такой харизмой, как их старшая коллега, они по очереди появлялись на сцене, представлялись публике, улыбались, пели (надо заметить, очень аккуратно и хорошо) и откланивались. Из четверых сотоварищей не в меру оживленной публике наиболее запомнились двое — заводной Тито Парис, лихо наяривавший на гитаре, и не обозначенная в программке Мария Алис — чернокожая женщина кустодиевских форм, с грустными глазами и меланхолическими песнями. Вышедшая к людям на втором часу концерта Сезария несколько диссонировала своим внутренним настроем с расслабленной атмосферой вечера. Не глядя в зал, стиснув в руках микрофон, она сосредоточенно пела, не отвлекаясь на внешние детали и экономно расходуя голос — впереди было 18 песен. Впрочем, спустя полчаса, она улыбнулась и даже решилась представить почтенной публике своих музыкантов, кокетливо сказав в конце: «Ну последняя, собственно, я, Сезария Эвора», — чем вызвала шквал аплодисментов. В то время как музыканты старательно отыгрывали инструментальный дивертисмент, она сидела в уголке на стуле, спрятавшись за спину гитариста и вызывая полнейшее умиление своей непосредственностью. Некоторое однообразие музыкального материала сдабривалось красками легендарного голоса, который, как могло показаться, звучал сам по себе, не слабея, не уставая и только набирая силу. Впрочем, неведомые нам тонкости этой меланхоличной музыки — все-таки от Москвы бесконечно далеко до Кабо-Верде — совершенно не помешали славной женщине Сезарии Эворе превратить стадион в тот самый прокуренный кабачок, а простуженный московский апрель — в вечное африканское лето, ввергающее тебя в блаженную полудрему. Мало можно найти людей, которые не знают, что такое проблемы взаимопонимания, — и совершенно очевидно, что маленькая женщина с большим голосом, не потерявшимся на «олимпийских» просторах, — одна из них. |