 Музыкальная критикаСильные женщины и слабый МоцартИтоги Зальцбургского фестиваляВедомости / Среда 13 сентября 2000 В австрийском Зальцбурге завершился очередной международный музыкальный фестиваль. Несмотря на скандалы, сопровождавшие фестиваль в течение всей весны, объявленная программа была выполнена целиком. Билеты на шесть драматических, восемь оперных спектаклей и несколько десятков концертов, объединенных в этом году одной темой — любви и античности, к концу фестиваля были все же распроданы. Обычному зальцбургскому репертуару — операм Моцарта — в этом году пришлось потесниться. Это позволило австрийским журналистам вновь обвинить художественного руководителя фестиваля Жерара Мортье в нелюбви к отечественной культуре. Последний уже привык к постоянным нападкам, тем более что в следующем году Мортье ставит финальную точку в своих отношениях с Зальцбургским фестивалем. Главными событиями этого года стали постановка колоссальной оперной эпопеи «Троянцы» Гектора Берлиоза и возобновленный спектакль «Тристан и Изольда» Рихарда Вагнера. Четырехчасовая опера Берлиоза на сюжет из Вергилия — удивительная смесь ходульных патетических сцен и тонких лирических переживаний главных героев: Энея, Кассандры и Дидоны. В двух женских партиях выступила американская певица Дебора Поласки. Исполнительница вагнеровских опер внезапно для всех предстала тонкой актрисой и вокалисткой, для которой стиль французской оперы оказался не менее близок, чем героический вагнеровский пафос. Сильные женщины — прорицательница Кассандра и карфагенская царица Дидона — затмили в исполнении Поласки всех других героев берлиозовского эпоса. Спектакль немецкого эстета Херберта Вернике после нескольких лет неудач вернул этому режиссеру-сценографу славу одного из самых стильных оперных постановщиков. Гигантские подмостки фестивального театра превратились в белоснежную стену, в узком проломе которой появлялись троянский конь или прочие сценические атрибуты исторического сюжета. Вернике убрал из суперромантической музыки Берлиоза даже малейший намек на романтизм. Убивающие себя троянки черными одеждами напоминали косовских албанок, а оплакивающие самоубийцу Дидону жители Карфагена с жутким хрустом ломали и топтали разноцветные флаги, точно религиозные или этнические экстремисты конца 90-х гг. Любовь Вернике к сильным женщинам и театру, в котором главное — не мизансцены, а сценография, поддержала постановка «Тристана и Изольды». Знаменитый режиссер-шестидесятник Клаус-Михаэль Грюбер положился на своего художника Эдуардо Арройо. Гигантский океанический лайнер из металлической арматуры, плывущий по волнам из синих пенопластовых кубиков, вряд ли бы произвел на зрителей должное впечатление. Но участие великой немецкой певицы Вальтрауд Майер все изменило. Майер — певица масштаба Марии Каллас. Все внимание зала приковано к ней и к ее фантастическому мастерству. Труднейшую из вагнеровских партий Майер поет без видимых усилий и с таким количеством душевных оттенков, что рядом с ней вокальные и артистические потуги Тристана (американец Джон Фредерик Вест) кажутся абсолютно ненужными. И когда после четырех часов музыки разворачивается шестиминутная полная экстаза сцена смерти Изольды, публика разражается невиданной овацией, достойной только великой примадонны. Два этих спектакля изменяют представление о зальцбургских приоритетах. Моцартовский «Дон Жуан», в былые годы всегда выступавший в роли главной фестивальной приманки, в нынешнем году вызвал мало интереса. Не было толп, искавших лишние билеты. Прошлогодняя неудачная постановка итальянца Луки Ронони, скучная и выхолощенная, в этом году претерпела ряд изменений, но нисколько от этого не выиграла. За дирижерский пульт встал Валерий Гергиев, который продемонстрировал, что Моцарт — не его стихия. Да и Венский филармонический оркестр в его руках не так податлив, как оркестр родной Мариинки. Полностью замененный состав певцов тоже заставлял выискивать крохотные зерна качественного вокала среди целой кучи неслаженных ансамблей или откровенно немоцартовского пения. Особенно отличилась солистка Большого театра Марина Мещерякова (Эльвира), которая очень старалась продемонстрировать свое коронное piano. Но как только голос зазвучал в полную силу, сразу стало понятно, что русская вокальная школа бессильна в моцартовском репертуаре. Приблизительно на таком же уровне прошли все спектакли новой постановки «Так поступают все женщины». С той лишь разницей, что еще один режиссер-шестидесятник — Ханс Нойенфельз в свойственной ему скандальной манере сделал участниками спектакля лягушек, петухов, мух и червяков. Явный перебор с режиссерскими находками отбивал всякое желание разгадывать смысл происходящего на сцене. И только немецкий режиссерский дуэт Карла-Эрнста и Урсулы Херрман создал современную и очень музыкальную постановку моцартовского «Идоменея». Ее исполнение поддержали великолепный ансамбль певцов и дирижер Михаэль Гилен. Как затих политический скандал в Австрии, так и Зальцбургский фестиваль вернулся в свое привычное русло. Жерар Мортье, чуть было не ушедший со своего поста раньше времени, решил все же остаться и предлагает в качестве лебединой песни вновь очень интересную и разнообразную оперную программу. Среди заявленного выделяются оперы «Енуфа» Яначека с «пионером аутентизма» Джоном Элиотом Гардинером за пультом, «Свадьба Фигаро» Моцарта и вердиевский «Фальстаф» в постановке Кристофа Марталера и Деклана Доннелана. И последняя новость из Зальцбурга: Валерий Гергиев и немецкий режиссер Петер Муссбах поставят «Леди Макбет Мценского уезда» Шостаковича, которая после 2001 г. будет показана и в Петербурге. |