 Музыкальная критикаИисус? Какая прелесть!Дирижер Владимир Федосеев и Большой симфонический оркестр исполнят ораторию Гектора Берлиоза — о том, как неверные однажды нам Спасителя спаслиВедомости-Пятница / Пятница 01 февраля 2008 Как часто бывает с шедеврами, оратория Берлиоза «Детство Христа» возникла почти случайно. Автор «Фантастической симфонии», уже в преклонном возрасте, отчаявшись обрести признание у капризных парижан, вовсе перестал писать музыку. Но как-то раз за преферансом один из приятелей попросил Берлиоза сочинить ему миниатюру в альбом. Недолго думая, композитор набросал небольшой эскиз, который понравился ему самому своей наивностью и светом. Берлиоз всегда мыслил музыку в связи с литературными образами, и вот уже в его воображении возник сюжет: Святое семейство бежит от преследования Ирода в Египет, а пастухи из Вифлеема поют им вслед незатейливый хор. Вскоре Берлиозу понадобилось заполнить брешь в одной из своих программ, которые он давал в качестве дирижера. Он знал, что имя Берлиоза-композитора лишь отпугнет соотечественников и подписал пастушеский хор именем Пьера Дюкре — якобы забытого композитора XVII века. Мистификация прошла на ура, некая дама из числа слушателей восторженно произнесла: «Ах, вот если бы наш Берлиоз так умел писать…» Подлинный автор и не думал обольщаться по поводу успеха Пьера Дюкре, тем не менее к «Прощанью пастухов» само собой прибавились другие эпизоды, и вот уже образовалась целая оратория. «Детство Христа» мало походило на другие сочинения Берлиоза: романтические гиперболы уступили место настроению простоты и целомудрия. В первой части оратории немало времени уделено понятным волнениям Ирода, а кончается она хоровым предупреждением ангелов, звучащим из-за кулис. Вторую часть украшают те самые пастухи. А к третьей части «Детства Христа» Иосиф и Мария, выбившись из сил, приходят наконец в римский город Саис в дельте Нила. Малютка еле дышит, несчастные иудеи просят воды и крова, но местные гонят их прочь. И только семья добросердечных измаильтян, помня, что их общим предком был Авраам, он же Ибрахим, милостиво распахивает перед ними двери. Поскольку Матфей уделил эпизоду бегства в Египет всего несколько слов, Берлиоз сам написал текст, стараясь сделать его простым и выразительным. «Мою жену зовут Мария, я — Иосиф, а это наш сын — Иисус», — представляются беглецы. «Иисус? Какая прелесть!» — восклицает расчувствовавшийся глава семейства измаильтян, глядя на крошку. Тогда маленькие измаильтяне берут инструменты и играют для гостей Трио, редкий у Берлиоза образец инструментальной камерной музыки — пьесу в старинном духе для арфы и двух флейт, прозрачную и счастливую, как воспоминание о детском празднике. Святое семейство обретает недолгий покой, а заканчивается оратория поучительной сентенцией рассказчика: «Так неверные однажды нам Спасителя спасли». В 1854 году «Детство Христа» все-таки прозвучало в Париже, и — редкий случай! — Берлиоз имел у соотечественников успех. Ныне в христианском мире эту ораторию нередко исполняют в дни рождественских праздников. Дело это трудоподъемное: у нас кроме ведомого Владимиром Федосеевым Большого симфонического оркестра в оратории будут заняты взрослый хор под руководством Владимира Минина, детский хор под руководством Александра Пономарева, а также пять певцов-солистов — все они специально выписаны из Франции и Швейцарии. 5 февраля, Большой зал Консерватории, Б. Никитская ул., 13, тел. 232 53 53 Мистификация прошла на ура, некая дама из числа слушателей восторженно произнесла: «Ах, вот если бы наш Берлиоз так умел писать…» |