 Музыкальная критикаПодвиг художникаПетр Поспелов о коммуникациях Ведомости-Пятница / Пятница 28 декабря 2007 Богатство не всегда тленно, дух не всегда вечен Мы побеждаем, мы проигрываем. В 2007 году мы проиграли, но проиграть стоило. Пока длился спектакль Dead Cat Bounce, привезенный нам на фестиваль Нового европейского театра, мы побывали в шкуре биржевых игроков. Кто теперь вспомнит предысторию этого события? А ведь без нее не узнать, что было вначале — дух или деньги. В начале 90-х мы стали заниматься в Студии электронной музыки. Оборудования — всего два компьютера, один из них списанный. Зато было желание объединяться с миром. И вот нас приехал учить профессор из Беркли, композитор Джон Сержукович. Он привез новую «фишку» под названием «интерактивность». У Джона тут же обнаружился лучший ученик. Бахыт писал на ассемблере и торговал компьютерами, при этом имел художественную натуру, а в его машине играл казахский вальс «Не грусти, что друг от друга мы вдали» в исполнении Бибигуль Тулегеновой. Бахыт вошел в детали проектов учителя, главным из которых на то время была интерактивная композиция «Колеблющийся курс». Под Новый год нам дали зал в Доме радио, откуда Джон решил подключиться к Нью-Йоркской фондовой бирже и обусловить темп проигрывания музыки колебанием котировок. О том, чтобы вправду подсоединиться к бирже, мы в то время и думать не могли. Но Джон написал программу-эмулятор, и на видеоэкране убедительно прыгали графики и цифры. Для пущей наглядности мы убедили Джона показать на экране свой американский паспорт и форму регистрации на бирже. Паспорт отсканировали у Светы, секретарши гендиректора Радио. А Джон ввел в композицию гэг, который назвал «русским». В один момент графики вдруг начинали буксовать, проворачиваясь внутри петли (loop). Тогда Джон снимал монитор с системного блока и с силой бил по компьютеру кулаком. Петля размыкалась, и торги ехали дальше. Получалось, Джон управлял самой Нью-Йоркской биржей из Москвы. Профессор Сержукович был в Москве нарасхват. В день нашего концерта, но двумя часами ранее, ансамбль фольклорного кабинета исполнял его «Новогодние заклички» в Доме композиторов. Мы повезли технику на Радио, а Джон отправился туда. Публика поаплодировала закличкам, Джон поклонился публике и пешком, по морозцу, побежал к нам на Радио. На улице Герцена возле потухшего магазина «Свет» Джона остановили патрульные и попросили показать документы. Но паспорт остался у Светы. До концерта полчаса, а Сержуковича нет. Заменить его некем. Хотя почему некем, а Бахыт? Исполнившись сладкой ответственности, Бахыт скоммутировал технику, и слушателей запустили в зал. На экране появился паспорт Джона, запрыгали графики, и все пошло по плану. В нужный момент заработала петля. Бахыт, как делал это Джон, отодвинул монитор и что есть мочи влепил кулаком по компьютеру. В компьютере отлетели контакты, и все смолкло. На секунду поддавшись панике, Бахыт, дабы спасти эффект запланированности, ткнул первую попавшуюся кнопку магнитофона. Там стояла кассета, которую мы, желая посмеяться над Бахытом, заготовили для фуршета, — казахский вальс. «Не грусти, что нас бураны развели», — запел чудесный голос Бибигуль Тулегеновой. Песня оказалась в тему. В один миг зов человеческой души лучше всяких телекоммуникаций облетел огромное пространство от казахских степей до Уолл-стрит. Слушатели скрывали друг от друга слезы. Из кутузки позвонили вахтеру радио, Света помчалась с паспортом, и к концу фуршета Джон был уже с нами. Досадуя, он и торжествовал: мы-то не знали, что Джон всегда бил не рабочий компьютер, а корпус от списанного, а сам незаметно нажимал нужную кнопку ногой под столом. А Бахыта мы потом как-то потеряли. Кажется, он основал в Германии Stiftung для поддержки современного искусства. И вот теперь к нам привезли спектакль, в ходе которого мы взаправду подключились к Нью-Йоркской фондовой бирже. Сегодня с телекоммуникациями нет проблем, но пережили ли мы чувство объединения человечества? Зато мы, пусть теоретически, могли выиграть немного денег. Прав ли тот, кто говорит, что богатство тленно, дух же вечен? Не всегда! Подвиг художника бывает забыт, но его духовное наследие вливается в обороты мирового рынка. На улице Герцена возле потухшего магазина «Свет» композитора остановили патрульные и попросили показать документы. Но паспорт остался у Светы |