 Музыкальная критикаВ кроссовках и на пуантахВечер американской хореографии потребует от Большого балета освоить новейший пластический язык в сжатые срокиВедомости-Пятница / Пятница 09 февраля 2007 Собирая программу под безличным названием «Вечер американской хореографии», худрук балета Большого театра Алексей Ратманский заложил в готовящуюся премьеру настоящую бомбу. Объединенные в одну программу одноактные спектакли Джорджа Баланчина, Твайлы Тарп и Кристофера Уилдона представляют магистральные пути развития современного балетного театра. Именно на эти рельсы и стремится перевести Большой балет Ратманский, отмечающий этой премьерой трехлетие пребывания на своем посту. В свое время в наследство Ратманскому достался огромный блок классических постановок, несколько шедевров Григоровича и единственный оригинальный спектакль, созданный для Большого в современной стилистике, — «Светлый ручей», поставленный им самим. А еще труппа, блестяще исполняющая свой фирменный репертуар, но теряющаяся при столкновении с непривычной для себя хореографией, за что на зарубежных гастролях их не раз называли «музеем древнего египетского искусства». Три года худруку пришлось доказывать, что он знает рецепт оживления мумий. Но программу столь амбициозную, как «Вечер американской хореографии», Большому осваивать еще не приходилось. Обманчивая простота Премьера откроется «Серенадой» — балетом, на Западе столь же популярным, как у нас «Лебединое озеро». Постановка, созданная Джорджем Баланчиным для студенток балетной школы, проучившихся всего год, подкупает простодушной красотой. Однако призрачная простота ее «легкого дыхания» достигается свинцовой тяжестью репетиций: балет полон стремительных прыжков и легких приземлений, в его основе — «Серенада для струнных» Чайковского, написанная в очень быстром темпе. Нашим артистам, выросшим на неспешной парадности ансамблей Петипа, выдержать такой темп невероятно сложно. Бег вперед спиной Постановки Твайлы Тарп (еще одно легендарное для американского балета имя) отличаются от баланчинских так же, как космический корабль от первых электромоторов. Музыка Филипа Гласса, использованная в спектакле «В комнате наверху», тоже не слишком похожа на Чайковского. «Столько бегать, как в этой премьере, мне еще не приходилось, — говорит танцовщик Денис Савин, без участия которого в Большом в последние сезоны не ставился ни один эксперимент. — Хореография Тарп не похожа ни на что другое: помимо бега вперед спиной у нее есть элементы джаза, чечетки, йоги. Физическая нагрузка просто дикая, к концу репетиции мы еле дышим». Неоклассика Уилдона Однако перегрузки и невероятное разнообразие пластического рисунка в спектакле Тарп, когда пуанты сочетаются с кроссовками, — не последнее слово в мировой хореографии. Кристофера Уилдона кроссовки не увлекают, зато ясная прозрачность его композиций напоминает постановки Баланчина. Титул «Баланчин XXI века» к 33-летнему Уилдону прилип уже почти официально — не случайно он занимает пост постоянного хореографа баланчинского New York City Ballet. Спектакль Misericors («Милосердные»), навеянный образами Средневековья, Уилдон создает специально для Большого балета. Западная критика пишет про Уилдона, что именно он вернул западному миру веру во всемогущество классического танца. Что же касается Большого театра, то он этой веры никогда и не терял. 13-15 февраля, Новая сцена Большого театра, Театральная пл., 1, тел. 250 73 17 |