Музыкальная критикаПоворот историиЛатышский балет на вчерашний день не полагаетсяВедомости / Вторник 19 декабря 2006 Рижская балетная труппа не выступала в Москве с 1980 г., когда приезжала рапортовать о состоянии одного из окраинных театров империи. Теперь балет Латвийской национальной оперы приехал не отчитываться, а демонстрировать достижения независимого государства в области хореографии.На европейском уровне латышский балет пока не добился таких ощутимых успехов, как его ближайшие соседи динамичные компании из Хельсинки или Вильнюса (которых не видели в Москве еще дольше). Но труппа развивается: в ее репертуаре и рабочий набор классики (три балета Чайковского, «Жизель», «Дон Кихот»), и спектакли, сделанные в попытке угнаться за международной модой, балеты Бориса Эйфмана, Алексея Ратманского, Раду Поклитару. Предмет особой гордости латышей «Опасные связи»: балет, не воспроизводящий чужую удачу, а оригинальный продукт, созданный по заказу Латвийской национальной оперы поляком Кшиштофом Пастором, музыку для которого написал Артур Маскатс. Один из самых опытных хореографов среднего поколения Кшиштоф Пастор профессионально скомпоновал балет, основой которого стал скорее не роман Шодерло де Лакло, а популярный фильм. Почти отказавшись от массовых сцен, хореограф попытался сосредоточиться в спектакле на психологических портретах квинтета главных героев. Однако они отличались лишь внешними и физическими данными исполнительниц: брюнетке Эльзе Леймане, обладательнице самых длинных ног в труппе, досталась роль маркизы де Мертей, техничке Юлии Гурвича партия мадам де Турвель, а невысокая, крепко сбитая блондинка Анна Новикова изображала простодушную Сесиль де Воланж. По этому же принципу патентованный красавец труппы Алексей Овечкин был назначен виконтом Вальмоном, а плохо держащийся на красивых ногах Сергей Нейкшин соответствовал идее образа шевалье Дансени. Лишь дуэт Вальмона и мадам де Турвель стал безусловной удачей хореографа: это лирическое адажио, не отягощенное необходимостью пересказывать сюжет, выглядит струящимся безусильным потоком pas. Оно позволяет понять, как Пастор сделал себе имя одного из мастеров бессюжетных балетов в неоклассическом стиле. «Корсар», который в гастрольном репертуаре латышей отвечал за классику, можно было бы посчитать просчетом организаторов. Чтобы этот рыхлый, похожий на лоскутное одеяло балет выглядел шедевром, требуется выставить за вечер четырех премьеров-мужчин, двух балерин, целую армию солисток, не говоря о вышколенном кордебалете. Такое могут себе позволить лишь театры высшей лиги уровня парижской Opera или American Ballet Theatre. К тому же худрук рижского балета Айвар Лейманис, когда создавал собственную версию спектакля «по мотивам Петипа», не облегчил, а еще больше нашпиговал хрестоматийные шлягеры этого балета трюками, будто рассчитывал на подъезд команды виртуозов. Безусловно, не заметить корпусы, словно забранные в железные корсеты, жесткие руки, неподвижные плечи невозможно. Однако два лидера труппы Юлия Гурвича (Медора) и Эльза Леймане (Гюльнара) с энергией электростанций выжимают комбинации из бесчисленного количества прыжков, вращений и верхних поддержек. Байба Кокина (первая одалиска) и Сабине Гуравска (третья одалиска) пока уступают более опытным коллегам в чудесах профессиональной выдержки, но демонстрируют вкус к нюансам балетного академизма. А вся труппа самоотверженно выворачивает и тянет стопы, колени и бедра, явно к этому не приспособленные, вызывая восхищение стремлением соответствовать академическому канону, которое далеко не всегда можно обнаружить у ведущих российских коллективов. Вероятно, Лейманис положил глаз на один из не самых востребованных классических спектаклей дабы повысить технический тонус своей труппы. Вместе с тем история свершила поворот и «Корсар» вновь возвращает себе популярность: только в этом сезоне его собираются ставить балет Баварской оперы, одна из лучших балетных компаний Германии, и Большой театр (премьера ожидается в июне). А Латвийская национальная опера продемонстрировала редкое чутье, одной из первых обзаведясь новым репертуарным хитом. Гастроли рижан прошли на сцене Театра имени Станиславского и Немировича-Данченко, который во время своей реконструкции на условиях бартера выступал в Риге. Формат сцены обновленного московского театра укрупнил достижения латышей. А после их выступления Москву будет труднее кормить уверениями местных менеджеров, что российский балет способен выжить только благодаря проверенному репертуару. |