 Музыкальная критикаБессонное царствоКасаткина и Василёв напрасно потревожили «Спящую красавицу»Ведомости / Четверг 07 октября 2004 Москва стала вторым после Канн городом, которому Наталья Касаткина, Владимир Василёв и их Театр классического балета решили показать свою «Спящую красавицу». Придуманный для гастролей подзаголовок «Аврора триста лет спустя» на Новой сцене Большого театра отсекли, но изменения в либретто и хореографии сохранились.В последние десятилетия старую сказку неоднократно перелицовывали на новый лад и не меньшее число раз реставрировали, как «Данаю» в Эрмитаже, восстанавливая по архивным записям первоначальный облик спектакля Петипа. «Энциклопедия классического танца» неизменно проявляет свой норов, не желая укладываться в рамки искусственных концепций, и провоцирует самых радикальных редакторов хотя бы частично использовать хореографические находки старых мастеров (от цитат не смог удержаться даже Матс Эк, чей экстремистский творческий почерк несовместим с классическим каноном). В спектакле Касаткиной и Василёва Принцесса Аврора и Принц Дезире, Король и Королева, Фея Карабос и Фея Сирени, фрейлины и пажи, придворные и крестьяне, бесчисленный шлейф героев волшебных сказок — вся иерархия бессмертного балетного царства осталась на своих местах. Хрестоматийные танцы, по которым узнается «Спящая красавица», тоже воспроизведены в привычном порядке: в самом начале — ансамбль фей-благодетельниц, чуть вглубь действия — Крестьянский вальс и адажио Авроры с женихами, в центре композиции — танцы нереид и в финале — длинный свадебный дивертисмент. Последний, правда, бесцеремонно потревожен редактированием, но в целом у Касаткиной и Василёва, выросших на «Спящей красавице» Большого театра, поставить балет Петипа дыбом рука не поднялась. Нынешний Московский театр классического балета, давно уже живущий в гастрольном режиме, далек от своего блистательного уровня 80-х. Несмотря на то что Касаткиной и Василёву почти не пришлось урезать прославленных многофигурных композиций «Спящей красавицы», кордебалет в них выглядел группой финалисток конкурса красоты — массой красавиц на длинных и красивых, но разъезжающихся в разные стороны ногах. Многочисленный отряд корифеек, на которых возложен десяток сложных вариаций, смотрелся, впрочем, не лучше. Одиноко возвышалась над ними лишь Екатерина Березина — как и положено Принцессе Авроре. У этой «Спящей красавицы» на международном рынке нет шансов в конкурентной борьбе с академическими монстрами. Поэтому Касаткина и Василёв пожертвовали всеми текстами и подтекстами, параллелями и перпендикулярами классического балета и с ловкостью мичуринцев попытались скрестить классические балетные формы с шоу-бизнесом. Для развлечения публики перекроено либретто. Например, к «Спящей красавице» добавлены «Красавица и чудовище» (Принц Дезире встречает свою восставшую ото сна Принцессу глубоким стариком, не решаясь приблизиться к ней). Фея Карабос, которую обычно изображают закутанные до пят в робу мужчины, превращается в юную особу, которая упражняется со спицей, как стриптизерша у шеста. Художница Елизавета Дворкина выстраивает на сцене дворец с лестницами в натуральную величину, а придворных осыпает «бриллиантами» с такой щедростью, будто все они являются клиентами швейцарских банков. Президентский оркестр во главе с дирижером Павлом Овсяниковым несется во весь опор, грозя повредить ноги танцовщикам, лишь бы закончить многочасовой балет Чайковского к 10 вечера. Но на новое открытие старой сказки преобразования не тянут. Эта усеченная и упрощенная версия, возможно, и может притвориться «Спящей красавицей» в гастрольном каннском формате — между пляжем, рестораном и казино. Но в Москве она выглядит жалкой нищенкой. |