 Музыкальная критикаЗвезды в тени аутсайдеровКонцертом на сцене театра «Новая опера» завершился Московский международный фестиваль балета Grand pas. Подлинных звезд мирового балета в последний вечер удалось насчитать ровно три: Диана Вишнева, Фарух Рузиматов, Андрей Уваров. Чтобы не...Ведомости / Среда 18 сентября 2002 Концертом на сцене театра «Новая опера» завершился Московский международный фестиваль балета Grand pas. Подлинных звезд мирового балета в последний вечер удалось насчитать ровно три: Диана Вишнева, Фарух Рузиматов, Андрей Уваров. Чтобы не ослепить отвыкшие от блеска глаза зрителей, и они светили корректно и ровно. Фестиваль, прошедший под патронажем проекта «Лицо России», вообще из заявленного девятидневного марафона суперзвезд перестроился в гонку с препятствиями: прямо по ходу дистанции с трассы слетели Джулия Кент — красавица-звезда из АВТ (American Ballet Theatre), юная надежда Королевского балета Великобритании румынка Алина-Жоржетта Кожокару и целая команда великих этуалей парижской Opera. Освободившиеся места заполняли танцовщиками более доступными, чьи имена никогда раньше до Москвы не долетали. Тем не менее фестиваль состоялся, залы не травмировали артистов зияющими пустотами, а московский балетный лексикон пополнился несколькими труднопроизносимыми иностранными фамилиями. Гедиминас Таранда, руководитель «Имперского русского балета», на базе которого прошел Grand pas, в очередной раз подтвердил репутацию человека хотя и не особо щепетильно выполняющего обещания, но тонко чувствующего запросы публики. А московские зрители, уже привыкшие к громким одноразовым акциям и слегка объевшиеся гала «бриллиантов мирового балета», на которых в двухминутной вариации и не разглядишь достоинств заезжих знаменитостей, жаждут почувствовать себя причастными к мировой элите, в золоченых мягких креслах со смаком обсуждающей достоинства балерины Х или танцовщика Y. Grand pas ненавязчиво постулировал еще одну истину, к которой мы в Москве никак не можем привыкнуть: границы балетных метрополий и провинций давно сместились. Балетный мир устроен по иному принципу, чем оперный, он не составляет единого мирового пространства. И это дает ему возможность сохранять стилистическое разнообразие. Как бы ни были прекрасны в «Жизели» в последний момент заменившие Вишневу и Легри звезды Большого Надежда Грачева и Андрей Уваров, спектакль был не менее поучителен и в другом составе, когда танцевали Лиза-Мари Каллум, представляющая Баварский балет, и киевлянин Денис Матвиенко. О балерине до ее московского дебюта не знали ничего, включая правильное воспроизведение с латиницы фамилии. После первого выхода Каллум — в па-де-де из «Спящей красавицы» — казалось, что знать и не стоит. Однако ее недаром выбрала для мастер-классов по «Манон» Антуанетт Сибли, а к дебюту в «Укрощении строптивой» готовила Марсия Хайде: прикрыв длинным тюником вздутые мышцы атлетки, Каллум оказалась образцовой актрисой драмбалета, со смаком артикулирующей переходы из одного психологического состояния в другое и точно воспроизводящей хореографический текст. По сравнению с родной отечественной версией он непривычно насыщен — там, где наши балерины позволяют себе «романтическую» кашу, Каллум, без нажима на виртуозности, разрисовывает контур маленькими прыжочками, батманчиками и прочими удовольствиями для глаз. Рядом с ее мастерством впечатляющие прыжки, чистейшие позиции и бесчисленные вращения Альберта — Дениса Матвиенко выглядели наскальной живописью вблизи Боттичелли. А наивно-вульгарные страдания в духе «Бахчисарайского фонтана» объяснили без ссылок на закулисные обстоятельства, почему обладатель Гран-при трех международных конкурсов сначала не был принят в Большой, а потом всего на год задержался в Мариинском театре. Конкурсные победы уже перестали быть гарантом качества. Однако «золото», добытое в Париже, все еще сохраняет номинал, что подтвердила Джи Янг Ким — представительница Нидерландов, до нынешнего сезона бывшая прима-балериной Национального балета Кореи. Она была естественна и обаятельна в игровых сценах, смело шла на опасные для здоровья поддержки и играючи воспроизвела зубодробительный текст вариации, сочиненный Григоровичем для золотых ног Максимовой и давно уже не исполняющийся адекватно. Как показал фестиваль, так теперь принято танцевать в Европе и Азии. Ради того, чтобы понять это, и нужен был фест, тем более что на фоне расхлябанных-разболтанных спектаклей «Имперского русского балета» достоинства любого профессионала вырастают в геометрической прогрессии. Остается надеяться, что до следующего года для международного балетного фестиваля в Москве найдутся более заботливые руки. |