 Музыкальная критикаЦарство тьмыТеатр танца Алексея Фадеечева и продюсерская фирма «Постмодерн-театр» сделали москвичам изящный подарок: к 20-летию творческой деятельности Нины Ананиашвили по их приглашению новый балет для нее поставил Алексей Ратманский. Единственный н...Ведомости / Среда 21 ноября 2001 Театр танца Алексея Фадеечева и продюсерская фирма «Постмодерн-театр» сделали москвичам изящный подарок: к 20-летию творческой деятельности Нины Ананиашвили по их приглашению новый балет для нее поставил Алексей Ратманский. Единственный на сегодня российский хореограф мирового уровня не работал в Москве с 1998 г., когда на сцене Большого театра с триумфом были показаны его «Сны о Японии». В отличие от большинства своих коллег-сверстников Ратманский не тратит время на аранжировку давно проговоренных идей — он генерирует собственные. Поэтому хореограф завоевал репутацию обманщика — каждый его спектакль не похож на предыдущий. После «Сна Турандот», показанного летом Датским королевским балетом на московских гастролях, все ждали от Ратманского графически изощренного спектакля, в котором каждый волен находить собственный сюжет и предлагать фантастические ассоциации. Но в юбилей Нины Ананиашвили, для которой он уже придумал стильные «Прелести маньеризма» и экзотичные «Сны о Японии», Ратманский выложил телами танцовщиков гораздо более сложную мозаику. В балете «Леа» он переложил для ног «Дибук» Леонарда Бернстайна, за 40 минут пересказав легенду о том, как в тело молодой девушки Леи вселяется дух ее умершего жениха Ханана, пытавшегося разгадать книги Каббалы. Лишь второй раз в своей профессиональной жизни обращаясь к постановке сюжетного спектакля (первым опытом был «Поцелуй Феи» на музыку Стравинского), Ратманский на время отрекся от композиционной изощренности и легкого сарказма, украшавшего каждый его спектакль, чтобы позволить Нине Ананиашвили с удовольствием станцевать трагическую жертву таинственных сил, а премьеру American Ballet Theatre Джузеппе Пиконе — двойную роль балетного любовника. Вместе с художником Михаилом Махарадзе, создавшим для декораций четыре панно в шагаловском стиле, Ратманский высек старинную легенду предельно лаконичными средствами: классические pas для премьеров плюс немного национального колорита для кордебалета. Умение сохранять авторский стиль и художественное качество в предлагаемых обстоятельствах и делают Ратманского желанным хореографом для европейских балетных трупп. Поэтому, едва показав премьеру «Леи», он возвращается в Копенгаген, где на 1 декабря у него запланирована премьера «Щелкунчика», а 21 февраля он уже выпускает в Петербурге «Золушку», которая весной должна стать главной приманкой второго международного фестиваля балета «Мариинский». |