 Музыкальная критикаОжившее национальное достояниеВ Петербурге поставили «Шербурские зонтики» на музыку Мишеля Леграна. На спектакле театра «Карамболь» присутствовал автор, и казался он вполне счастливымВедомости / Понедельник 06 июля 2009 Что-что, где-где?«- спросите вы. Объясняем: есть в Петербурге такой театр, «Карамболь», он существует уже 19 лет. Начинался как детский: «Золотая рыбка», «Белоснежка и семь гномов». Ныне дрейфует в сторону взрослого репертуара. В последние годы специализируется на переводе музыкальных фильмов в сценический формат: «Мэри Поппинс», «Звуки музыки», «Приключения Буратино», «Человек-амфибия», «Король-олень». Качественный прорыв случился на «Шербурских зонтиках»: Ирина Брондз, директор и худрук театра, затеяла сложный постановочный проект, не убоявшись бюрократических препон и затрат, связанных с покупкой авторских прав. На российской сцене «Зонтики» поставлены впервые: чрезвычайно удачный маркетинговый ход, учитывая сверхпопулярность фильма 1964 г. с Катрин Денёв в главной роли. Почему именно «Шербурские зонтики» так полюбились в России, не смог объяснить и сам Легран, автор музыки к двумстам фильмам, выпустивший десятки джазовых альбомов. В привязанности нашей публики к мелодиям из «Зонтиков» есть нечто мистическое: главную тему вам напоют и стар и млад. Не скажу, что «Шербурские зонтики» наше всё, но что французский фильм стал неотъемлемой частью нашего национального достояния — факт неоспоримый. Жанровые переводы из одного искусства в другое всегда трудны. Зритель невольно сравнивает фильм с происходящим на сцене, и не в пользу театра. Театр диктует свою эстетику, свой темпоритм. Щемящую атмосферу первой влюбленности тут нужно воссоздавать заново, иными средствами. Брондз собрала замечательно сильную постановочную команду: режиссер Василий Бархатов, сценограф Зиновий Марголин, художник по свету Дамир Исмагилов, художница по костюмам Мария Данилова. Бригада дружно, на интуиции и мозговом штурме, нашла решение, как сохранить кинематографический, калейдоскопичный ритм. Мизансцены разворачиваются внутри искусственно созданных «кадров». «Картинки» появляются в окошках, прорезанных в плоскостях двух огромных дисков. Диски поставлены вертикально: что-то супрематическое на миг почудилось в этих кругах — явный привет от Малевича. Диски — один красный, другой синий — крутятся, прорези совмещаются или расходятся; герои появляются в центральном проеме, превращающемся то в гостиную мадам Эмри (бонтонную буржуазную даму стильно сыграла примадонна театра Юлия Надервель), то в зал ожидания вокзала, то в галантерейный магазинчик. В узком проеме вверху прощаются перед долгой разлукой влюбленные. А самая маленькая прорезь — окно девичьей спаленки, где юная Женевьева мечтает о своем Ги. Спектакль получился атмосферный, ностальгический. Пышные юбки 50-х, кислотно-яркие цвета интерьеров, искренность интонации, живость чувств. Дирижера Всеволода Полонского пригласили из Франции. Оркестр театра звучит на диво корректно, исполнители главных партий милы и непосредственны. Дебютантка Ольга Левина походит на русскую Катрин Денёв. Мужественной красотой и удалью сияет Сергей Овсянников. От красивой пары веет очарованием юности. Петербургские «Зонтики» идут на легком дыхании, без пережима и фальши, без выжимания слез. Да, это мелодрама — любовная история, растворившаяся в неумолимом беге жизни. Без хеппи-энда, потому что первая любовь — неосуществленная любовь. В зале рыдали не по героям спектакля, а по себе прежним. Каждый помнит состояние первой влюбленности — будто паришь над асфальтом. Это состояние каким-то чудом уловили и запечатлели авторы спектакля. Санкт-Петербург Его величество кастинг Ольга Левина, сыгравшая Женевьеву, училась в ГИТИСе у Розетты Немчинской, у того же педагога занимался и режиссер Василий Бархатов. Однако он не сразу вспомнил, что видел девушку раньше и даже ставил для нее актерские этюды. |