 Музыкальная критикаПоцелуй в плену гравитацииСамый неприступный в мире оплот балетного консерватизма пал: Мариинский театр включил в репертуар спектакль «Парк», где танцуют босиком и в ночных рубашках Ведомости / Пятница 22 апреля 2011 Премьера Анжелена Прельжокажа стала гвоздем ежегодного фестиваля балета «Мариинский» и самым экстравагантным шагом театра с тех пор, как в 2004 г. петербуржцы произвели революцию в отечественном балете, став первой российской труппой, станцевавшей Форсайта. Теперь все уважающие себя наши труппы наперебой завлекают Килиана, Ноймайера, Дуато, Макгрегора. Дальше всех пошел Большой театр, в начале этого сезона в кооперации с «Балетом Прельжокажа» выпустивший мировую премьеру спектакля «А дальше — тысячелетие покоя», в которой впервые окунул ноги в леденящую воду современного танца. Мариинский балет, вечный соперник Большого, под радиоактивным воздействием этого эксперимента пригласил труппу Прельжокажа на смотрины в Петербург и предложил хореографу перенести на свою сцену «Парк». Выбрав для знакомства балет, уже существующий в статусе современной классики, Мариинка обезопасила себя от непредсказуемости, за которую досталось Большому. Однако легендарный «Парк» сыграл с ней злую шутку. Созданный в 1994 г. по заказу Opera National de Paris, спектакль оказался неотделим от ее духа, легкого и игривого. В России относиться к балету легкомысленно не принято. «Парк», вобравший в себя дух «Принцессы Клевской» и «Опасных связей», вдохновленный Версалем и французским кино, в Мариинском театре лишился кружевной куртуазности и оказался не только о любви, но и о смерти. Несмотря на то что это «стереотипное издание» постановки и сценография Тьерри Лепру, костюмы Эрве Пьера и свет Жака Шатле, не говоря о музыке Моцарта с вставками Горана Вежводы и хореографии Прельжокажа, неизменны со дня парижской премьеры, тем не менее все они наполнились напряжением отнюдь не чувственным. И дело здесь не в том, что артисты не справились с текстом Прельжокажа. Они вложили в него нечто такое, чего тот не предполагает. В петербургском варианте особую роль берут на себя «садовники» — четверка танцовщиков (Денис Зайнетдинов, Федор Мурашов, Алексей Недвига, Антон Пимонов), одетых в среднестатистически современные костюмы, то ли в рокерских, то ли в гоночных темных очках, чьей волей и движется полуторачасовой трехактный балет, лишенный антрактов. Они организуют действо, при ярком утреннем свете позволяя встретиться девятке мужчин и девятке женщин, и выделяют из них пару, проходящую путь от равнодушия до полного любовного слияния на фоне ночного звездного неба. Но в отношениях этого дуэта не осталось ни капли игры. Диана Вишнева, чьей энергии во многом обязан «Парк» своим появлением в Мариинке, оказалась героиней не рококо, а романтизма с его роковой предопределенностью. Гармоничный дуэт удалось создать Виктории Терешкиной и Александру Сергееву, но их союз выглядел горчайшим, рожденным каким-то петроградским мороком, а не мягкой версальской ночью. У петербургского «Парка» есть резерв — Екатерине Кондауровой и Юрию Смекалову досталась почти неделя дополнительных репетиций. Возможно, их финальный поцелуй за это время потеряет силу земного тяготения и обретет головокружительную легкость. Подрывник Анжелен Прельжокаж, в последние годы окопавшийся в Национальном хореографическом центре Экс-ан-Прованса, регулярно делает вылазки в крупнейшие балетные центры мира. Он продолжает сотрудничество не только с Парижской оперой, но и с New York City Ballet, миланским Ла Скала, берлинским Staatsballett |