Павел Карманов - Струнный кваРЕтет Таллинн, Eesti musika paevad. Владислав Песин, скрипка. Марина Катаржнова, скрипка. Ася Соршнева, альт. Петр

Владимир Николаев - Геревень, балет Телесюжет. Пермь, октябрь 2012

Леонид Десятников - Колхозная песня о Москве из к/ф «Москва» New Era Orchestra (Киев). Дирижер Татьяна Калиниченко Киев, Гогольфест, Сентябрь 2010

Павел Карманов - GreenDNK в БЗК Татьяна Гринденко и Opus Posth. Большой зал консерватории

Татьяна Герасимёнок - CERBERUS (2015) Татьяна Гринденко и Opus Posth. Большой зал консерватории

Pavel Karmanov - Twice a Double concerto 3-04-11 fine sound Olga Ivousheykova - baroque fluteMaria Chapurina - FlutePaolo Grazzi - baroque oboe Alexei Utkin


Леонид Десятников - Лето: Толотная из цикла "Русские сезоны" (2003)

Татьяна Герасимёнок - The Creed (2015) из цикла "Русские сезоны" (2003)

Петр Поспелов. Внук пирата. 3. Ария Тани «Платформа». Винзавод, 29.11.2013

Встреча с Леонидом Десятниковым Дягилевский фестиваль 2015 Модератор: Елена Черемных, музыкальный критик

Татьяна Герасимёнок - Insomnia.Poison (2016) Дягилевский фестиваль 2015 Модератор: Елена Черемных, музыкальный критик


Vladimir Martynov - Spaces of latent utterance (2012) Vladimir Martynov - Spaces of latent utterance in DOM - 11-03-12



Павел Карманов - «День Первый» для смешанного хора и чтеца. Максим Новиков (альт), Евгения Лисицына (орган). Молодежный камерный хор

ТПО Композитор - Хор жалобщиков Санкт-Петербурга Музыка Петра Поспелова и Александра Маноцкова. Стихи Екатерины Поспеловой на основе жалоб горожан Санкт-Петербурга.

О ВРЕДЕ ТАБАКА Опера по произведению А.П. Чехова. Ансамбль солистов "Эрмитаж", КМСО им. С.Т. Рихтера Художественный

Леонид Десятников - Эскизы к Закату Секстет для скрипки, флейты, кларнета, контрабаса и фортепиано

Sergey Khismatov - To the left II | souvenir No name ensemble cond. Mark Buloshnikov

Георгий Пелецис - Владимир Мартынов. Переписка Номер 10 (Мартынов): Полина Осетинская, фп.

Владимир Мартынов - Стена сообщений (бриколаж) - Часть 1 Выступление на презентации книги "Время Алисы" Центральный Дом Художника 11.06.2010 Пятый московский международный открытый

Pavel Karmanov - Music for Firework concert version by Alexei Khanyutin The Posket symphony, Nazar Kozhukhar Назар Кожухарь Карманов Ханютин

ТПО "Композитор" - Jeux d'enfants Детские игры - Музыка Петра Поспелова и Дмитрия Рябцева. Слова Екатерины Поспеловой -

Александр Вустин - Багатель из проекта "Петрушка". Оливер Триндль, фп.

Петр Поспелов – Грузинская песня "Ожерелье". Слова народные, перевод Яна Гольцмана Елизавета Эбаноидзе, голос Кирилл Уманский, фп. Сортавала, Дом

Петр Поспелов - Призыв. Фрагмент репетиции Владимир Федосеев, БСО им. Чайковского. 2010. ГДРЗ

Леонид Десятников - По канве Астора Екатерина Апекишева, фп. Роман Минц, скрипка Максим Рысанов, альт Кристина Блаумане, виолончель

Владимир Тарнопольский - Чевенгур Наталья Пшеничникова Студия Новой Музыки Марина Рубинштейн (флейта) Никита Агафонов (кларнет) Михаил Оленев (тромбон)

Петр Поспелов. Внук пирата. 6. Свадебный гимн «Платформа». Винзавод, 29.11.2013


Другие видео

Музыкальная критика



В МАЛЕГОТе остались верны Лопухову: Фея Сирени продолжает танцевать

Малый оперный театр Санкт-Петербурга (бывший МАЛЕГОТ) показал премьеру "Спящей красавицы" (хореография Мариуса Петипа с использованием материалов Федора Лопухова, Константина Сергеева и Петра Гусева; руководитель постановки Николай Боярчиков, дирижер Андрей Аниханов, сценограф Вячеслав Окунев). Факт ее появления на афише вызвал недоумение в балетных кругах: финансовый и творческий кризис не располагает к столь дорогостоящим и трудоемким предприятиям, а дубль главного спектакля Мариинского театра наверняка окажется не в пользу малой сцены на площади Искусств. Но премьера состоялась и, кроме извечных проблем классического наследия, дала повод для размышлений об интеллектуальном состоянии русской балетной сцены. Рассказывает ПАВЕЛ ГЕРШЕНЗОН.

КоммерсантЪ / Суббота 02 декабря 1995

Самостоятельная жизнь МАЛЕГОТа

Балет Малого оперного театра никогда не был убогим филиалом, Мариинкой для бедных. С момента образования в 1933 году здесь всегда шла напряженная, а временами и бурная художественная жизнь.
В отношениях с классикой Малый оперный всегда придерживался собственной позиции, подкрепленной мощным авторитетом Федора Лопухова. Размер и качество труппы не позволяли вступать в состязание с Кировским (Мариинским) театром, но в послевоенный период Малый находился в некоторой оппозиции к Мариинке, где безраздельно царила эпоха Сергеева и сергеевский взгляд на классику. В Малом хорошо помнили, что классический балет был и до Сергеева, и старались сделать все, чтобы об этом не забыла и публика: достаточно вспомнить реставрацию Лопуховым хореографии Петипа и Иванова в "Лебедином озере", ретроспекцию "Корсара", предпринятую Гусевым, восстановление Долгушиным сценического и танцевального антуража "Пахиты" в духе "старого режима". Малый впервые в России попробовал станцевать старофранцузскую школу в ее датском преломлении ("Сильфида" Бурнонвиля), его труппа первой взялась за Баланчина ("Серенада", "Тема с вариациями") и только что -- за репертуар позднего периода дягилевской антрепризы ("Свадебка" Нижинского). Но "Спящую красавицу", этого monstre sacre Мариинского театра, здесь не танцевали никогда. И ее появление на афише кроме понятного скепсиса вызвало определенные ожидания в кругах балетоманов.
Естественно, никто не ждал от Малого ни интеллектуальных изысков в духе Ноймайера (диалог с Петипа), ни сексопатологических трактовок партии Карабосс (версия Марсии Хайде для Штуттгарта), ни опасных игр с потрясением тектоники классического балетного спектакля (последняя редакция лондонского Royal Ballet) -- для этого нужна другая художественная атмосфера и отсутствие комплексов неполноценности перед наследием, для этого нужно попросту находиться вне петербургского балета, а может быть, и вне Петербурга. К тому же подобные экзерсисы выдыхающегося постмодернизма лишь доказали, что "текст" все-таки содержательнее любых его "комментариев". С хореографическим "текстом" Петипа и были связаны все ожидания: пришло время, и появился шанс восстановить его в максимально возможном объеме. Иначе -- обратиться к до-сергеевской редакции. И больше того -- к до-лопуховской.

Страсти по Фее Сирени

Камень преткновения реконструкторов "Спящей красавицы" -- партия Феи Сирени. Известно, что на премьере 1890 года Мария Мариусовна Петипа торжественно позировала и мимировала -- ее Сирень не танцевала.
Федор Лопухов, ссылаясь на беседы с солистом Его Величества Павлом Гердтом, объяснял это танцевальной несостоятельностью дочери Петипа, с одной стороны ("она не только не владела классической формой танца, но была просто безобразна в классических ролях из-за своих тонких 'макаронных' ног и пышного бюста"), и необходимостью ее присутствия на премьере -- с другой ("она была принята в верхах лучше, чем ее отец"). Исходя из этого Лопухов и решил доделать за Петипа то, что не было сделано, как считал Лопухов, по внехудожественным обстоятельствам: Сирень он "поставил на пальцы", сочинив вариацию в Прологе и включив Сирень в адажио pas de six.
И вот тут-то мудрый Лопухов буквально просчитался.
Первое. Фактом расположения Феи Сирени -- протагонистки, фигуры высшей иерархической пробы -- в линию пяти солисток он сместил смысловой, знаковый центр Адажио в pas de six относительно центра геометрического, нарушив тем самым беспрекословную симметрию Мариуса Петипа. И это ненавязчивая балетоведческая эзотерика (нечто подобное искусствоведческой задаче о нечетной колонне античного периптера) -- архитектонические основы композиции Петипа, о которых сам Лопухов умел рассуждать великолепно.
Второе. Конечно, дело не в "макаронных ногах" и бюсте дочери: Петипа слишком хорошо обдумал грандиозный проект и слишком многое поставил на карту, чтобы пойти на поводу клановых интересов и адюльтерных историй. Петипа вывел Сирень не только за пределы pas de six, он вывел ее за пределы всей сферы классического танца (где лидер -- Балерина -- Аврора). В идеально иерархическом балете место Сирени беспрецедентно. Петипа оставил за ней особую сферу geste noble, сферу классицистских "роялистских апофеозов", указав на истоки классического танца и классического балета -- версальские "антре". Она -- буквально центр пластической сферы спектакля. Лопухов же, заставив Сирень танцевать, непреднамеренно умалил ее место в иерархии целого, низвел ее роль до функции "корифейки", исполнительницы вариаций, коих огромное множество в четырехактном балете.
Считается, что Константин Сергеев достаточно вольно обращался с текстами Петипа, нарушая основы его поэтики. Любимый пример его оппонентов -- "Раймонда", где Сергеев, использовав мужскую вариацию в "венгерском гран-па", умалил тем самым статус-кво Балерины -- только она вправе танцевать по полной программе. Но то, что работа Лопухова в "Спящей красавице" есть, в сущности, нарушение смысловой и композиционной архитектоники балета -- об этом рассуждать не принято.

МАЛЕГОТ после эпохи балетного интеллектуализма

Как же к этой балетной эзотерике отнеслись в Малом оперном и каков в целом итог акции? Все сделано аккуратно. Декоратор в пределах финансовых и постановочных возможностей дал свое представление о французском архитектурном классицизме, забыв, правда, известную ремарку сказки Перро и либретто Всеволожского: "Прошло сто лет". Масса кордебалета и статистов точно соотнесена с масштабом небольшой сцены (на огромной сцене "Спящей" в Мариинском сегодня отчаянно пусто). Петербургский балет, даже в лице не самых выдающихся его представителей, показал свой реальный уровень. В театре нет Авроры? А где она сегодня есть? Новые Семенова, Уланова, Дудинская, Шелест, Колпакова -- вопрос времени, состояния Школы и общекультурной ситуации: сегодня нет, завтра -- есть. Но "Спящую красавицу", хореографический текст Мариуса Петипа танцевать в Петербурге обязаны -- вот скромный пафос спектакля. Что до оригинального текста Петипа и партии Феи Сирени конкретно, то -- восстановив прелестные частности -- "пешеходные" выходы фей с пажами (пажи с их чуть архаичной лексикой вообще удачно введены в структуру pas de six, придавая ему утерянный динамизм), заново прочитав все пантомимные монологи Сирени и развеяв миф о мимической несостоятельности нового поколения танцовщиков, -- на главное реставраторы так и не решились. Структура партии Феи Сирени осталась прежней. Как и прежде, маячит она в адажио pas de six, как и прежде, отрабатывает пресловутую лопуховскую вариацию a la Петипа, как и прежде, танцует в третьем акте номер, сочиненный когда-то Петипа для сцены Vision d`Aurore... Ожидания не оправдались: железную логику Лопухова в Малом оперном предпочли универсальной эстетике Петипа. И на то есть причины.
Единственная монография, посвященная Мариусу Петипа, вышла в Ленинграде в 1971 году, через несколько лет после полной и окончательной победы над сталинским "драмбалетом". В монографии выступили все главные действующие фигуры отечественного балетного театра (от Лопухова до Григоровича), а также, что беспрецедентно, балетные эмигранты (Нижинская, Лифарь, Баланчин). И за шумными декларациями типа "Петипа -- это наше все" ясно прочитывался скрытый пафос (Петипа как хореограф "сквозного танцевального действия"), в действительности направленный на легитимизацию победившего "танц-симфонизма" (читай "модернизма") с его поэтикой "исключения" -- что на деле означало унификацию пластического языка балетного спектакля. "Что устаревает прежде всего? Условная внеритмическая пантомима, нарушающая чеканный рисунок общей композиции спектакля. Фрагменты симфонической хореографии -- основа драматургии, подчиняющая себе все иные пластические формы", -- вот железная логика лидера советского "танц-симфонизма" и ученика Федора Лопухова Юрия Григоровича -- логика образца 70-х.
Универсальная поэтика Петипа, легко ассимилирующая любые виражи художественной моды (эпоха "драмбалета" имела собственного Петипа), оказалась козырной картой в игре новых балетных идеологов. Это была блестящая попытка сформулировать концепцию искусства Петипа сообразно с потребностями дня, и это был уникальный пример коллективного разума в советском балетном театре.
На этом его интеллектуальное развитие остановилось, он погрузился в летаргический сон: хореографы перестали не только писать статьи, они, кажется, перестали вообще думать. Постмодернистская рефлексия, как уже говорилось, благополучно обошла нас стороной; "новый балетный консерватизм" -- проблемы аутентичности хореографического текста -- кажутся нам развлечением американских университетских профессоров. Конец века русский балет встречает в концептуальной вялости и неопределенности: кто-то расценивает это категорически, как признак увядания, кто-то вспоминает о подобной же ситуации, возникшей сто лет назад и предшествовавшей прорыву Петипа к "Спящей красавице". Во всяком случае, в Малом оперном образца 1995 года, реставрируя "Спящую красавицу", за неимением другого пользуются интеллектуальными плодами двадцатипятилетней давности: "Среди различных путей творческой реставрации классическим примером была и осталась вариация Феи Сирени, сочиненная Федором Лопуховым и абсолютно неотделимая от хореографии Петипа" (Юрий Григорович. Из монографии "Мариус Петипа").

Партия Феи Сирени, произведенная от старинной пантомимы (плюс вариация Федора Лопухова в стиле Петипа, плюс полутанцевальные-полупантомимные монологи Константина Сергеева в духе советского драмбалета 40-50-х годов), всегда представляла трудную загадку не только для реставраторов "Спящей красавицы", но и для ее исполнителей, и на нашей памяти не удавалась практически никому. Между тем две недавние попытки возвратить Сирень к мимической пропозиции Петипа -- берлинская редакция "Спящей красавицы" Рудольфа Нуреева и редакция Никиты Долгушина в Оперной студии Петербургской консерватории -- хоть и не исчерпали проблему, но задали новый вектор в осмыслении хореографического текста Мариуса Петипа, сделав версию Лопухова-Сергеева попросту вышедшей из моды.

Владимир Тарнопольский - Чевенгур Наталья Пшеничникова Студия Новой Музыки Марина Рубинштейн (флейта) Никита Агафонов (кларнет) Михаил Оленев (тромбон)

Владимир Николаев - Геревень, балет Пермский театр оперы и балета Хореограф - Раду Поклитару Художественный руководитель - Теодор Курентзис

Леонид Десятников - Эскизы к Закату Секстет для скрипки, флейты, кларнета, контрабаса и фортепиано

Петр Поспелов - Искатели жемчуга в Яузе Кантата для сопрано, облигатной трубы, ансамбля и камерного оркестра Москва, Дворец на Яузе, 31.12.2011.

Владимир Николаев - Сквозь разбитые стекла (фрагмент) Оркестр MusicAeterna. Дирижер Валентин Урюпин. Пермь. Дягилевский фестиваль. 27 мая 2013

Петр Поспелов - Призыв БСО им. П.И.Чайковского Дирижер Владимир Федосеев 29.12.2010, Дворец на Яузе, Москва

Владимир Николаев - Ave Maria для виолончели с оркестром (2006). Солист Дмитрий Чеглаков. Симфонический оркестр Москвы «Русская филармония» Дирижер

Александр Вустин - Багатель из проекта "Петрушка". Оливер Триндль, фп.

ТПО Композитор - Детские игры - Москва, "Возвращение", 2009 Музыка Петра Поспелова и Дмитрия Рябцева. Слова песни Екатерины Поспеловой. Для большого ансамбля

Петр Поспелов - Двенадцатая ночь - Первая песня Оливии Стихи - Анна Алямова Оливия - Елизавета Эбаноидзе Анастасия Чайкина, скрипка Валерия

Леонид Десятников - Лето: Толотная из цикла "Русские сезоны" (2003)

Петр Поспелов - Пипо растельмоз Квартет имени Э. Мирзояна и Мария Федотова, флейта Первая скрипка - Арам Асатрян Вторая

Петя и Волк и не только - спектакль Московского театра кукол Сергей Прокофьев. "Петя и Волк". Петр Поспелов. "Петя и Волк - 2". Автор идеи

Александр Вустин - Плач для фагота соло, 1989

Павел Карманов - Different Brooks для фортепианного квинтета. Таллинн, Eesti musika paevad. Владислав Песин и Марина Катаржнова, скр. Ася

Георгий Пелецис - Владимир Мартынов. Переписка Номер 10 (Мартынов): Полина Осетинская, фп.

Владимир Мартынов - Войдите! (части 5, 6) Татьяна Гринденко, скрипка Ансамбль Opus Posth

О ВРЕДЕ ТАБАКА Опера по произведению А.П. Чехова. Ансамбль солистов "Эрмитаж", КМСО им. С.Т. Рихтера Художественный

Юрий Акбалькан - Гнездо птеродактиля для блокфлейты. В исполнении автора

Леонид Десятников - Зима священная 1949 года: VI - Спорт Симфония для солистов, хора и оркестра (1998) Симфонический оркестр Виннипега, солисты и хор Дирижер

Татьяна Герасимёнок - Insomnia.Poison (2016) Симфония для солистов, хора и оркестра (1998) Симфонический оркестр Виннипега, солисты и хор Дирижер

Александр Вустин - Памяти Бориса Клюзнера Для баритона и струнного квартета. 1977 На слова Юрия Олеши. Владимир Хачатуров, баритон. Струнный

Джон Кейдж. Лекция о ничто Российское ТВ, 1992. «Лекцию о ничто» исполняют: Владимир Чинаев Алексей Любимов Герман Виноградов

Петр Поспелов. Внук пирата. 1. Увертюра «Платформа». Винзавод, 29.11.2013

Петр Поспелов - Селима и Гассан Симфонический триптих. Концертный зал Чайковского. Финал Конкурса композиторов YouTube 2010

Тарас Буевский - К ТЕБЕ ВОЗВЕДОХ ОЧИ МОИ Концерт для смешанного хора a cappella на тексты псалмов Давида. Псалмы 122 (1), 5

Петр Поспелов - Мне Бригитта скажет Слова и музыка Петра Поспелова Исполняют Елизавета Эбаноидзе и Семен Гуревич. За роялем -

Павел Карманов - Струнный кваРЕтет Таллинн, Eesti musika paevad. Владислав Песин, скрипка. Марина Катаржнова, скрипка. Ася Соршнева, альт. Петр

Sergey Khismatov - To the left II | souvenir No name ensemble cond. Mark Buloshnikov

Дорога Фильм Алексея Ханютина - Музыка Павла Карманова

Pavel Karmanov - Twice a Double concerto 3-04-11 fine sound Olga Ivousheykova - baroque fluteMaria Chapurina - FlutePaolo Grazzi - baroque oboe Alexei Utkin

Другие видео