Тексты | Авторы | Издания | Спектакли | Ассоциация |

Известия / Суббота 13 мая 2000

К 10 годам "Геликон" дорос до того, чего никто от него не ожидал, -- музыкальная сторона спектакля превзошла постановочную. Всегда считалось, что "Геликон" -- режиссерский театр Дмитрия Бертмана, к которому музыка в лучшем случае прикладывается. Так оно осталось и сейчас -- между тем в театре один за другим стали появляться хорошие дирижеры. "Леди Макбет" Шостаковича управлял Владимир Понькин, дирижером-постановщиком вердиевского "Макбета" стал Евгений Бражник.

Дирижеров, умеющих исполнять Верди, в России считанные единицы -- даже Гергиев не всегда образец на этом фронте. Екатеринбургский маэстро Бражник ("Известия" уже писали о том, насколько он преобразил в "Геликоне" "Сказки Гофмана" Оффенбаха) -- редкий пример отечественного дирижера, владеющего секретами вердиевской театральности, безошибочно чувствующий меру, владеющий искусством вести певца и помогать ему. Бражник слышит оперу насквозь -- ферматы, ускорения и акценты связаны у него в единую систему: если дыхание задерживается в одном месте, то на расстоянии нескольких страниц оно обязательно устремится вперед. При этом работа Бражника опирается вовсе не на отменно вышколенные силы -- оркестр "Геликона", еще недавно почти беспомощный, теперь окреп, но звучит не более чем рядовая провинциальная команда. Бражник реалистичен, пользуется теми возможностями, что у него есть, и добивается результата. Музыка Верди остается не в мечтах меломана, наслушавшегося пластинок, а является здесь и сейчас.

Крупных вокальных удач в спектакле не было, но и провалов тоже. Певцы делали свое дело без особых тонкостей и нюансов, но в целом справлялись с партиями. Начинающая певица Светлана Создателева, обладающая крепким здоровым голосом (леди Макбет), и уверенный баритон Андрей Вылегжанин (Макбет) проявили явные признаки усталости лишь в последнем акте. Тенор Николай Дорожкин (Макдуф) добился пластичности звуковедения, а бас Владимир Огнев был на месте в роли Банко. Большое удовольствие доставил хор Татьяны Громовой, повсюду певший точно и задорно.

Французский постановщик Дени Криеф, уже второй раз приглашенный в "Геликон", на сей раз отказался от психоаналитических ребусов (на которых держалась его "Иоланта"), а честно и прямодушно актуализовал мрачный шекспировский сюжет, одев героев в защитную военную форму, наряды секретарш, бандитов, проституток (художники -- Игорь Нежный и Татьяна Тулубьева) и увесив сцену портретами президентов, для которых сфотографировались актеры театра. Бирнамский лес в виде сплошной зеленой маскировочной сетки колыхался с самого начала, загораживая экономично использованные декорации-клетки из первой части дилогии. Одна сцена оказалась по-настоящему красивой -- та, где безумная леди Макбет поет арию, а за сеткой горит настольная лампа, у которой сидит придворная дама, хладнокровно ожидающая своей очереди стать первой леди государства. По большей же части все современные мотивы никак не сказались на опере и не внесли никаких коррективов в сюжет. Постановка оказалась блеклым следованием канонам актуального театра, чему способствовало жидкое освещение, сотворенное самим автором мизансцен, -- и оставляла зрителю право сосредоточиться на дирижерском искусстве Евгения Бражника.

ПОДПИСЬ:

Переехав в наши дни, опера Верди "Макбет" нимало не изменилась