Тексты | Авторы | Издания | Спектакли | Ассоциация |

Ведомости / Среда 26 марта 2003

43-летний Томас Цеетмайр - музыкант-лидер, успешно проявляющий себя и в сольном скрипичном мейнстриме, и в аутентичном исполнительстве, и в оригинально придуманных камерных программах. Он уже успел стать и дирижером, и фестивальным руководителем. По лидерскому типу он похож на Гидона Кремера, хотя и с поправкой на время, приносящее новую искренность на смену постмодернистским играм.

Цеетмайр не вовремя заболел в декабре прошлого года, оставив нас без двух своих программ, которых ждал фестиваль "Декабрьские вечера". В камерном зале Большого театра он появился с тремя партнерами - это был Thomas Zehetmair Quartet. Этому ансамблю музыкант регулярно уделяет время последние шесть лет. Для подготовки новой программы Цеетмайр собирает партнеров, репетирует, добиваясь идеального ансамбля, и отправляется в турне.

Посетители московского концерта начали удивляться еще до выхода музыкантов: на сцене вместо четырех стульев, как положено для квартета, стоял всего один - и ни одного пюпитра для нот. Затем на сцену вышли четыре белых европейца весьма авитаминозного вида и начали играть, во-первых, стоя (единственный стул заняла виолончелистка) , во-вторых, наизусть. А в-третьих, с такой эмоциональной отдачей, какая вообще едва ли соответствует нормам академического камерного музицирования.

Акустика камерного Бетховенского зала сложна и немилосердна, она выявляет любые неточности и огрехи, и до-минорная Увертюра Шуберта, открывавшая концерт, была потрачена на то, чтобы приспособить к акустическим условиям и тончайшее пиано, и чрезмерный, поистине оркестровый напор в бравурных эпизодах. Затем последовал квартет Джона Кейджа, великого открывателя новых музыкальных основ. Это были 20 минут тишайшей, разреженной паузами музыки, за внешней бедностью которой скрывалась строгая рациональная организация целого и деталей. Ей на смену полилась полнозвучная музыка Грига - две части его позднего квартета, в которых романтические приключения сменялись лихим народным танцем. Танцевать под эту музыку, однако, никто бы не смог, настолько внезапно и лихорадочно менялись темпы. Все второе отделение было посвящено массивному пятичастному Квартету N 5 Белы Бартока, густо начиненному мрачной лирикой и истошными ритмами восточноевропейского фольклора.

Всю программу музыканты прожили и сыграли с такой интенсивностью, что порой, слушая их игру, трудно было усидеть в кресле. Осью исполнения был Томас Цеетмайр, партнеры же всецело ориентировались на малейшие импульсы, исходившие от первой скрипки. Стало понятно, что игра без нот - не просто аттракцион. Каждый музыкант знал наизусть не только свою партию - а каждая из них в общей сложности содержала полтора часа сложнейшего музыкального текста, - но и всю ткань в совокупности. Исполнение по бумажке хоть немного, но отняло бы у ансамбля безусловность взаимопонимания.

Квартет Томаса Цеетмайра - идеальный выразитель актуальных тенденций современной европейской культуры с ее стремлением к силе и подлинности чувства. Эта культура бежит прочь от интеллектуальных спекуляций, ее не интересуют стилистические упражнения, ей претит любая относительность ценностей и поза художника, занимающего дистанцию по отношению к выбранному материалу. Томас Цеетмайр, Маттиас Метцгер, Рут Киллиус и Франсуаза Гробен играли музыку разных эпох и стилей, к тому же разной степени простоты для восприятия. Но они не противопоставляли одно сочинение другому. Напротив, Шуберт у них копил силы для Кейджа, Кейдж опустошал душу для Грига, а Григ разминал мышцы для Бартока. Один за всех и все за одного - как в самом квартете, так и во всей истории музыки. Духовность и телесность - в абсолютном, бескомпромиссном выражении. Полная нравственная ответственность за любое слово, сказанное не тобою самим.

Излишне говорить о том, как выделялся концерт, прошедший в Большом театре, на фоне привычной исполнительской рутины. Последний вечер цикла "Камерные вечера в Большом" пройдет 5 апреля: в Бетховенском зале сыграет знаменитый венгерский пианист Деже Ранки. Однако в следующем сезоне Большой театр несколько сузит свой взгляд на современную музыкальную жизнь: его программы будут посвящены только вокальной музыке.