Тексты | Авторы | Издания | Спектакли | Ассоциация |

Ведомости / Четверг 09 сентября 2004

В мире квартетного исполнительства “Кронос-квартет” — самое успешное исключение из правил. Будучи академически выученными музыкантами, они не играют квартетов Бетховена, Брамса или Чайковского, зато им нет равных в охвате самых взаимоисключающих течений музыки ХХ в. За более чем 30 лет практики квартет накопил необъятный репертуар — от Шостаковича и Шнитке до обработок джазовых, народных и средневековых композиций. В этом репертуаре есть шедевры — такие как Different Trains Стива Райха, есть масса достойнейших партитур, есть тонны опусов откровенно проходных. Работать с современностью труднее, чем с классикой: репертуар необъятен и не отфильтрован. Поиск новых партитур является такой же насущной работой лидера квартета Дэвида Харрингтона, что и концерты, записи, репетиции.

В свете этих поисков вовсе не выглядело шуткой обращение к публике организатора московского концерта Александра Чепарухина (компания Green Wave): он сказал, что еще два дня Дэвид Харрингтон проведет в Москве и будет принимать заявки от желающих — вдруг кто-нибудь захочет спеть или сплясать с “Кронос-квартетом”. А в программе первого отделения были предъявлены результаты подобной инициативы: “Кронос-квартет” сыграл три новых произведения (не считая скорбной народной мелодии, посвященной жертвам последних событий). Они принадлежали 34-летней Александре Вребалов из Югославии (композиция Pannonia Boundless — слегка усложненный восточноевропейский танец, сыгранный, надо сказать, без должного шика), исландской группе Sigur Ros (Flugufrelsarinn — пряная аранжировка простой и спокойной рок-композиции) и мексиканцу, живущему в Голландии, Фелипе Пересу Сантьяго. Последний стал одним из лауреатов программы, специально объявленной “Кронос-квартетом” для композиторов моложе 30 лет. Его композиция Campo Santo (“Святая земля”), наиболее изощренная из всех, объединяла настроением некоей условной скорби звучание квартета (от острых диссонантных созвучий до благообразных аккордов) и фонограмму с шумами, вкраплениями ритм-машины, экспрессивными голосами певцов и возвышенным хором.

Второе, главное отделение свидетельствовало о поисках американских нарушителей границ уже в сугубо неакадемической сфере. Появление “Кроноса” вместе с баянистом и диджеем вполне вписывалось в их стратегию и соответствовало неакадемичному имиджу квартета, давно сделавшему его популярным в широких кругах.

Произведение длиной около часа называлось Unico. Музыку, заказанную Дэвидом Харрингтоном, придумали Киммо Похьонен, известный неакадемический баянист (в Европе, впрочем, его инструмент называют аккордеоном), со своим сподвижником по группе “Кластер” — электронщиком Самули Косминеном. “Кронос-квартет” принял активное участие в аранжировках.

Сумрачная тягучая композиция, скупо украшенная световыми эффектами и проекциями, не была объединена какой-либо крупной идеей или планомерным развитием материала, а представляла собой чередование пьес. Иногда они соединялись интермедиями, выдержанными в экспрессивном сонорном стиле — со скрежетом струн, дугами электронных звуков и, конечно, кластерами. Из всех шести героев концерта наиболее видную роль сыграл Самули Косминен, не только игравший партию электронных барабанов, но и грамотно выстроивший квадрофоническую среду, в которой акустическое звучание баяна и квартета чередовалось и переплеталось с сэмплированным звучанием тех же самых тембров и синхронизировалось со вступлениями записанного голоса.

Собственно же музыка пьес Похьонена то вызывала в памяти характерные обороты танго, то напоминала некую электрифицированную чакону. Музыкальные идеи сводились к изобретению острого, синкопированного ритма, на который асимметрично накладывалась та или другая протяжная тема. Затем эти идеи подвергались фактурному расцвечиванию, в котором аккордеон или квартет находили небогатые возможности для сольного проявления. Киммо Похьонен играл эмоционально, качаясь и притопывая, а однажды спел брутальное соло.

Вполне возможно, вне рамок совместного проекта финский артист проявляет себя ярче, увлекательнее, свободнее и безумнее. Здесь же он был пленником идеи сотрудничества — как и “Кронос-квартет”, не смогший показать и малой доли своего мастерства и артистического разнообразия. Отрадным исключением стала лишь мажорная пьеса на десять восьмых сыгранная в качестве биса: здесь ритмическо-мелодическая идея была воплощена пластично и изящно.

Как ни была ценна и актуальна сама идея пробивания стены между академической и неакадемической музыкой, воплотить ее крайне трудно. В классике важна мысль и ее развитие, предполагающие аналитическое восприятие. В рок-музыке — энергетика и драйв. В совместном проекте “Кронос-квартета” и группы “Кластер” мысль была скудна, а драйва — о чем свидетельствовал весьма умеренный успех у публики — тоже не хватило. Очевидно, этим командам лучше выступать по отдельности.