 Музыкальная критикаЕсть контактКомпозиторы и публика Пифийских игр выдержали проверку связьюВедомости / Четверг 03 мая 2007 САНКТ-ПЕТЕРБУРГ — Все без исключения компоненты композиторского состязания, которое уже шестой год проводит Институт Про Арте, оказались на высоте. Из девяти премьер большая часть способна к дальнейшей концертной жизни. А публике, с удовольствием принимающей новорожденные опусы, парадный зал Музея связи, похоже, скоро станет тесен.Хлопотную, черную, отрывающую от собственного творчества работу по сведению новой музыки с публикой в последнее столетие чаще всего выполняли сами композиторы. Генри Кауэлл в Америке, Луи Андриссен в Голландии, Эса-Пекка Салонен и оркестр Avanti! в Финляндии, Борис Филановский и eNsemble в России — явления типологически схожие. Пифийские игры — 2007 показали, что антикризисная политика Филановского приносит плоды и прорыв современной музыки возможен и у нас. Рецепт прост — каждый год по 10 заказов плюс европейского качества исполнение ансамблем eNsemble под управлением Федора Леднёва. И не в последнюю очередь — растущая компетентность и вкус публики игр: нынче, в оба конкурсных дня, слушатели, которые и определяют судьбу главных премий, голосовали за достойнейших. В первый день (номинация «Родная речь. Шум и ярость eNsemble») сразу два приза (малый — от исполнителей и большой — от публики) достались «Выставке жестокости» (для скрипки, виолончели и фортепиано) Антона Светличного (1982, Ростов-на-Дону). Это трио, лишенное дружественного слушателю звукового интерфейса, зондирует недра нашей расшатанной мегаполисом психики. Музыка подобна оптическому раздражителю: пульсирующее звуковое пятно, будто снятое скачущей камерой, расслаивается все больше; его границ не опознать, как не сфокусировать плывущее в горячке зрение. Весь второй день заняли ударные композиторские силы — группа «Сопротивление Материала», и программа оказалась в целом качественней первого дня. Тема второй номинации — «Испорченный телеграф. eNsemble помех» — подвигла композиторов исследовать нарушения коммуникации. Однако у самих авторов связь с аудиторией в полном порядке: сочинения рассчитаны на максимальную внятность слушателю. Победителем второго дня стала пьеса под названием Алексея Сюмака (1976, Москва). Сюмак применил такие приемы игры, что тембр инструментов стал почти неузнаваем: струнные играют древком смычка, духовые извлекают сдавленные аккорды. Это озвученная глухота, и она впечатляет: 12 минут растягиваются в пейзаж после конца света, без людей и, кажется, без звука. Тихо переливается одно и то же созвучие, подспудно текут естественные процессы, как бы в отсутствие автора; конструкция будто сама себя формует, и в этом мнимом самоустранении уже просвечивает почерк будущего большого композитора. В «Азбуке слепых» Сергея Невского (1972, Берлин/Москва), отставшей от победителя всего на один голос, мало нот и много событий. Инструменты аутично не замечают друг друга, у каждого — свое лицо. Врезается в память юродивый аккордеон, тихо в уголку роняющий бессвязные аккорды. Приз музыкантов eNsemble получил «Шмоцарт» Бориса Филановского (1968, СПб) — картина нашего искаженного восприятия удаляющегося от нас классика. Как показали нынешние игры, количество все же переходит в качество. И главное их достижение — композиторы и публика наконец-то законтачились. |